Про любовь, вылезло побочным продуктом
Sep. 7th, 2015 04:09 pm![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
nina_kinkИногда, в моменты просветления, я думаю, что любые два человека сумеют построить отношения друг с другом, если есть (для начала) сексуальное влечение и (для продолжения) общие цели. Цели, правда, должны быть осознанными и своими (не «нужно жениться, потому что уже тридцать лет» или «все подружки замужем»). Но потом думаю, что собственная история этого не подтверждает.
С Ви мы познакомились почти двадцать назад, и я влюбилась в него с первого взгляда, совершенно потеряв голову.
У меня до этого уже был опыт любви с первого взгляда: с моим первым бойфрендом мы познакомились в школе, когда мне было 15, и у меня точно так же снесло голову, совсем. Мой бойфренд был меня младше почти на два года, он мало чем интересовался, кроме машин, но все это меня не волновало, потому что я была как танк (и иногда думаю, что я совратила неготового к этому мальчика). Дымка стала развеиваться через пару месяцев после нашего первого поцелуя, но мы еще несколько лет по-детски мучали друг друга взаимными претензиями--я его мучала, конечно, больше.
У меня были и другие любови, не с первого взгляда, но они были ненадежные и быстрые, и не то чтобы не цепляли—люди, в основном, мне на пути встречаются хорошие, интересные—но просто были не теми.
С Ви я познакомилась после ужасной зимы, когда я почти не могла ходить в университет (и не ходила--сейчас я понимаю, что это был депрессивный эпизод, в ту зиму много противного на меня свалилось, а я никому ничего никогда не рассказывала—у меня не было настолько близких друзей. Рассказывать что-нибудь такое родителям, например—ну это же идиотизм). Той зимой я два раза глотала таблетки и потом сама промывала себе желудок. (И только сейчас, воспоминание об этом мне кажется странным: я готова была умереть скорее, чем искать помощи; миру я, видимо, тогда не доверяла совсем). В общем, я тот еще была матерьяльчик.
И вот—месяц был май, наконец, зима закончилась, почки набухли надеждой, и так получилось, что несколько дней подряд мы, вместе с однокурсниками моими, гуляли по Минску немецких студентов. Один из этих приезжих немецких студентов, Даниэль, был знаком с парнем из Минска, другом Ви. Даниэль этот был не очень приятным—в том смысле, что он не хотел участвовать в каких-то запланированных для их группы мероприятиях, и вообще как-то в итоге чуть ли не бойкот ему остальные немцы не объявили. И вот в последний немецкий день, на прощальную вечеринку, которая проходила в общежитии где жили эти студенты, немец Даниэль притащил своего белорусского друга, а тот взял с собой парочку своих друзей. И все как-то были не очень довольны, что Даниэль каких-то людей припер, но они были музыканты, и как-то загладилось. Один из них был Ви.
Момент, когда я его увидела (он был похож на Джима Моррисона, у него был длинные волосы, и даже то, что он заправлял рубашку в джинсы, ему можно было простить) зарегистрировался во мне в режиме замедленной съемки. Как будто бы воздух стал жидким и горячим, и все стали говорить медленно, пока Ви шел—нес себя—через комнату.
Это был такой странный вечер, Ви играл песни Битлз (когда я поняла—уже совершенно влюбленная—что этот человек еще и играет на гитаре, со мной можно было делать, что хочешь, но никто ничего не сделал). Ви в итоге всю ночь играл для меня одной—все разошлись спать, мой друг, который запустил всю эту немецкую линию в моей судьбе, похрапывал на стульях; я курила сигарету за сигаретой и с ужасом ждала зари; Ви (тогда Виталь) играл «Abby Road”, весь альбом.
(Сейчас он любит говорить мне, что он не мог тогда играть весь альбом, и я все придумала, но я ту ночь помню в запахах, цветах, словах, мыслях, песнях—во всех подробностях, а он помнит только, что «Да ты была таким сурком с этими круглыми глазами»).
Ви своего телефона мне не дал, моего не спросил, и исчез в троллейбусе, а я в эйфории допрыгала до квартиры, которую тогда снимала, и с порога орала моей рум-мейтше: с кем я сегодня познакомилась!!!
Потом случилось еще несколько маленьких событий, приближающих меня к нему, и я заполучила его телефон. И если бы крыша у меня не была снесена настолько, насколько она была снесена, я бы Ви не раскачала. Потому что он вообще не знал, как себя вести со мной в частности и с девушками вообще, он был паталогически застенчив, но это было совсем неочевидно из-за того, как спокойно он себя вел и какой он был good looking (ну и опять же гитара, за гитару можно крепко спрятаться).
Мы встречались потом несколько раз, все время по придуманным мной поводам, натужно молчали, я пыталась спросить что-то умное, попытки проваливались, разговоры не завязывались.
Во встречу, которая должна была стать последней—потому что у меня не было больше поводов ему звонить, это было бы уже явным преследованием, я решилась попросить Ви взять меня с собой, куда бы он там ни шел—и он мне отказал.
Мы попрощались, он пошел по своим делам, я в отчаянии спустилась в метро (станция площадь Якуба Коласа), достала тетрадь, написала, оглушенная, на одном выдохе вот эти три стихотворения, и решила выйти из метро. Я все еще находилась в стихотворно-взорванном трансе и загадала, что если я сейчас выйду из метро и встречу его, то—«это судьба» и можно расслабиться, никуда он от меня не денется. Если не встречу, решила я, то тоже судьба, начну вынимать эту занозу решительной рукой, уже было не в первой.
Я столкнулась с ним на выходе из метро, и после этого столкновения во мне не было сомнений, что у нас все будет.
Так потом очень быстро и случилось.
Постскриптум к этой истории такой: я точно чувствовала тогда вокруг себя какую-то энергию, которая меня просто несла к нему, и мне это казалось чудом, а сейчас я не знаю, что это было--Ви, наверное, мог бы объяснито это магическим словом "квант".
С Ви мы познакомились почти двадцать назад, и я влюбилась в него с первого взгляда, совершенно потеряв голову.
У меня до этого уже был опыт любви с первого взгляда: с моим первым бойфрендом мы познакомились в школе, когда мне было 15, и у меня точно так же снесло голову, совсем. Мой бойфренд был меня младше почти на два года, он мало чем интересовался, кроме машин, но все это меня не волновало, потому что я была как танк (и иногда думаю, что я совратила неготового к этому мальчика). Дымка стала развеиваться через пару месяцев после нашего первого поцелуя, но мы еще несколько лет по-детски мучали друг друга взаимными претензиями--я его мучала, конечно, больше.
У меня были и другие любови, не с первого взгляда, но они были ненадежные и быстрые, и не то чтобы не цепляли—люди, в основном, мне на пути встречаются хорошие, интересные—но просто были не теми.
С Ви я познакомилась после ужасной зимы, когда я почти не могла ходить в университет (и не ходила--сейчас я понимаю, что это был депрессивный эпизод, в ту зиму много противного на меня свалилось, а я никому ничего никогда не рассказывала—у меня не было настолько близких друзей. Рассказывать что-нибудь такое родителям, например—ну это же идиотизм). Той зимой я два раза глотала таблетки и потом сама промывала себе желудок. (И только сейчас, воспоминание об этом мне кажется странным: я готова была умереть скорее, чем искать помощи; миру я, видимо, тогда не доверяла совсем). В общем, я тот еще была матерьяльчик.
И вот—месяц был май, наконец, зима закончилась, почки набухли надеждой, и так получилось, что несколько дней подряд мы, вместе с однокурсниками моими, гуляли по Минску немецких студентов. Один из этих приезжих немецких студентов, Даниэль, был знаком с парнем из Минска, другом Ви. Даниэль этот был не очень приятным—в том смысле, что он не хотел участвовать в каких-то запланированных для их группы мероприятиях, и вообще как-то в итоге чуть ли не бойкот ему остальные немцы не объявили. И вот в последний немецкий день, на прощальную вечеринку, которая проходила в общежитии где жили эти студенты, немец Даниэль притащил своего белорусского друга, а тот взял с собой парочку своих друзей. И все как-то были не очень довольны, что Даниэль каких-то людей припер, но они были музыканты, и как-то загладилось. Один из них был Ви.
Момент, когда я его увидела (он был похож на Джима Моррисона, у него был длинные волосы, и даже то, что он заправлял рубашку в джинсы, ему можно было простить) зарегистрировался во мне в режиме замедленной съемки. Как будто бы воздух стал жидким и горячим, и все стали говорить медленно, пока Ви шел—нес себя—через комнату.
Это был такой странный вечер, Ви играл песни Битлз (когда я поняла—уже совершенно влюбленная—что этот человек еще и играет на гитаре, со мной можно было делать, что хочешь, но никто ничего не сделал). Ви в итоге всю ночь играл для меня одной—все разошлись спать, мой друг, который запустил всю эту немецкую линию в моей судьбе, похрапывал на стульях; я курила сигарету за сигаретой и с ужасом ждала зари; Ви (тогда Виталь) играл «Abby Road”, весь альбом.
(Сейчас он любит говорить мне, что он не мог тогда играть весь альбом, и я все придумала, но я ту ночь помню в запахах, цветах, словах, мыслях, песнях—во всех подробностях, а он помнит только, что «Да ты была таким сурком с этими круглыми глазами»).
Ви своего телефона мне не дал, моего не спросил, и исчез в троллейбусе, а я в эйфории допрыгала до квартиры, которую тогда снимала, и с порога орала моей рум-мейтше: с кем я сегодня познакомилась!!!
Потом случилось еще несколько маленьких событий, приближающих меня к нему, и я заполучила его телефон. И если бы крыша у меня не была снесена настолько, насколько она была снесена, я бы Ви не раскачала. Потому что он вообще не знал, как себя вести со мной в частности и с девушками вообще, он был паталогически застенчив, но это было совсем неочевидно из-за того, как спокойно он себя вел и какой он был good looking (ну и опять же гитара, за гитару можно крепко спрятаться).
Мы встречались потом несколько раз, все время по придуманным мной поводам, натужно молчали, я пыталась спросить что-то умное, попытки проваливались, разговоры не завязывались.
Во встречу, которая должна была стать последней—потому что у меня не было больше поводов ему звонить, это было бы уже явным преследованием, я решилась попросить Ви взять меня с собой, куда бы он там ни шел—и он мне отказал.
Мы попрощались, он пошел по своим делам, я в отчаянии спустилась в метро (станция площадь Якуба Коласа), достала тетрадь, написала, оглушенная, на одном выдохе вот эти три стихотворения, и решила выйти из метро. Я все еще находилась в стихотворно-взорванном трансе и загадала, что если я сейчас выйду из метро и встречу его, то—«это судьба» и можно расслабиться, никуда он от меня не денется. Если не встречу, решила я, то тоже судьба, начну вынимать эту занозу решительной рукой, уже было не в первой.
Я столкнулась с ним на выходе из метро, и после этого столкновения во мне не было сомнений, что у нас все будет.
Так потом очень быстро и случилось.
Постскриптум к этой истории такой: я точно чувствовала тогда вокруг себя какую-то энергию, которая меня просто несла к нему, и мне это казалось чудом, а сейчас я не знаю, что это было--Ви, наверное, мог бы объяснито это магическим словом "квант".
![[identity profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/openid.png){kind=small}
no subject
Date: 2015-09-07 11:54 pm (UTC)no subject
Date: 2015-09-08 05:19 am (UTC)no subject
Date: 2015-09-08 05:13 am (UTC)no subject
Date: 2015-09-08 05:18 am (UTC)no subject
Date: 2015-09-08 05:22 am (UTC)no subject
Date: 2015-09-08 06:06 am (UTC)("квант" это просто маленькая часть чего-то, ничего магического)
интересно, а у него есть такие воспоминания о том времени, ну такой же степени глубины, как твои той ночью?
no subject
Date: 2015-09-08 01:22 pm (UTC)спасибо, что поделилась )
no subject
Date: 2015-09-08 03:23 pm (UTC)А почему он оказался у метро?
no subject
Date: 2015-09-08 04:12 pm (UTC)